В Госдуме идет обсуждение закона «Об ответственном обращении с животными». Дискуссия возникла после участившихся нападений собак на взрослых и детей. Депутаты внесли предложения. В частности, хотят убрать из закона норму, согласно которой бездомное животное после отлова, вакцинации и стерилизации возвращается из приюта на улицу. Законопроект также обязывает владельцев приютов содержать животных до достижения предельного срока, исключая возможность возвращения на прежние места обитания. После окончания этого срока животное будет подлежать, как написано в проекте, «гуманному умерщвлению», обеспечивающему быструю и безболезненную смерть, — речь об усыплении.
Сейчас депутаты собирают отзывы от регионов. Наш портал обратился за комментарием к руководителю Петрозаводского общественного приюта Владимиру Рыбалко, эксперту в этой сфере, который практическим опытом доказал, что добиться снижения численности собак на улице можно. В Петрозаводске произошло именно так.
— Проблема с безнадзорными животными сейчас стоит остро, в том числе и в Карелии. В ряде районов – Лоухском, Кемском, Медвежьегорском, Пудожском – нападения собак участились. Люди боятся выходить на улицу. Это при том, что закон «Об ответственном обращении с животными» существует, создаются приюты, идет отлов животных. Но ощутимых результатов нет. Как вы думаете, почему?
— В решении проблемы бездомных собак нужно с самого начала ставить понятные цели и определять работающие методы, опираясь на внимательное изучение текущей ситуации и имеющийся мировой и отечественный опыт. С моей точки зрения, самая понятная цель и идеал, к которому нужно стремиться — это полное отсутствие безнадзорных собак.
Безнадзорность и бездомность — ситуация, которая, во-первых, всегда порождает конфликты и риски для населения (от агрессии и укусов до опасности распространения болезней), и во-вторых, ведет к страданиям самих животных (те же болезни, холод, голод, ДТП, самовольные расправы со стороны людей и т.д.).
Кроме того, бездомность заставляет страдать и переживать людей, неравнодушных к животным, которые не могут помочь массе собак на улицах, и вызывает неправильную ориентацию общественного мнения. Например, хозяева собак, выпускающие их на самовыгул, считают это само собой разумеющимся, если безнадзорность узаконена. Это все мы чувствовали на примере нашего приюта в те годы, когда было много бездомных собак — к нам привозили сбитых собак с переломанным позвоночником, а по городу и в приюте гулял парвовирусный энтерит, убивавший щенков — болезнь, резервуаром которой служила популяция уличных собак.
Если же мы поставили задачу решить проблему бездомности, то нужно изучить ее истоки и подобрать правильные методы.
— Откуда берутся собаки на улице, если их регулярно отлавливают и помещают в приюты, стерилизуют?
— Первый источник — это хозяйские собаки. Они попадают на улицу разными путями: это и самовыгул в частном секторе, и последствия бесконтрольного разведения (прежде всего беспородных собак), когда ненужных щенков либо сразу выкидывают или подкидывают по городу (к нам в приют тоже привозили по ночам коробки с щенками), либо раздают первым попавшимся людям, которым собаки особо не нужны, и после первых же проблем они выгоняют их за порог.
Второй источник бездомных собак — их собственное размножение на улицах. Мы выявили, что больше всего такое происходит на территории промзон, где за заборами полно укрытий, а работники и сторожа выкармливают огромные стаи, молодняк которых идет в жилые кварталы.
— Какие выводы вы сделали после изучения ситуации, в том числе мирового опыта решения проблемы?
— Мы пришли к выводу, что эффективнее и гуманнее, чем комплексный подход с опорой на приюты нет ничего. Комплексный — означает, что внимание уделяется всем источникам восполнения численности бездомных собак: это повышение культуры содержания собак, борьба с выбрасыванием и самовыгулом (например, путем регистрации животных), предотвращение избыточного разведения собак путем доступной стерилизации. Приюты — это центры работы с собаками, служащие для их сбора с улиц, пристраивания и проведения стерилизации. Замечу, что во всех без исключения странах, решивших проблему бездомных собак, их собирали и собирают в приюты, не выпуская потом обратно.
То есть необходимо обеспечить создание сети приютов и завязать на нее работу по комплексу мероприятий. Вот основные принципы и подходы, которые на мой взгляд, должны лежать в основе взвешенной государственной политики по отношению к проблеме бездомных собак.
— А как на деле решалась проблема в России?
— Около 20 лет после развала СССР проблема бездомных собак вообще фактически не всплывала на уровне федеральной власти. Её как бы не было. Например, в свое время, когда были приняты законы о разграничении полномочий местных и региональных властей, туда просто «забыли» вписать работу по отлову собак и несколько лет выделение средств на отлов собак вообще не регламентировалась на федеральном уровне.
Сама конкретная работа на местах фактически строилась по принципу — кто как захочет. Кто-то использовал еще советские нормативы — отлов, содержание три дня и умерщвление непристроенных, кто-то вообще не заморачивался с содержанием и применял «отстрел» собак прямо на улицах с помощью парализующих препаратов, кто-то, как Москва, решили попробовать новый метод, заимствованный в странах Азии: отлов-стерилизация-вакцинация против бешенства -возврат обратно на улицы (ОСВВ). Это метод тогда считался дешевым (не нужно строить больших приютов для содержания собак) и гуманным (не нужно никого усыплять).
К сожалению, не учли, что ОСВВ не является комплексным подходом, не охватывает всех собак и имеет ряд принципиальных ограничений, которые не дают ему возможности снизить численность собак до нуля даже в идеальном случае. Эксперимент с ОСВВ в Москве провалился к 2009 году, численность бездомных собак возросла, начали гибнуть люди от их нападений.
Но этот эксперимент никак не был проанализирован на уровне федеральной власти, и хаос в регионах продолжался еще несколько лет. Лишь постепенно, благодаря судам на местном уровне, удавалось запрещать отстрел и переходить к другим методам — где ОСВВ, а где приюты. Так, в Петрозаводске отстрел был запрещен решением суда весной 2013 года, а первый карельский закон, предусматривающий приютскую систему, был принят осенью того же года.
Федеральная власть же очень медленно раскачивалась на создание общегосударственного закона, охватывающего проблему. Точнее, она по-прежнему не видела проблему бездомных собак как проблему: ну, что-то делают на уровне городов, ловят кого-то, что-то с ними делают — это нам не очень интересно. Законопроект об ответственном обращении с животными впервые появился в 2010 году, но потом несколько лет пылился в архивах Госдумы, пока вновь не возник в повестке в 2017 году. Но беда в том, что он тогда стал рассматриваться не как документ для решения проблемы бездомных собак, а как что-то вроде пиар-проекта. Похоже, что было решено принять что-то внешне крайне гуманное, что понравится массам зоозащитников, которое можно использовать в качестве рекламы активного взаимодействия власти и общественности. Специалисты (в том числе и я) к написанию текста закона допущены не были.
В результате в 2018 году был принят акт, который провозглашал ОСВВ основным методом в стране («гуманно и дешево»), фактически запрещал всякое усыпление, но при этом не предусматривал ни обязательств строить приюты в регионах и муниципалитетах, и не обеспечивал ни одного пункта комплексного подхода в части профилактики бездомности. Не было ни обязательной регистрации собак, ни мер по предотвращению избыточного разведения и реальной борьбы с самовыгулом.
— То есть фактически закон не стал рабочим механизмом?
— Неработоспособный закон при попытке его исполнять достаточно быстро начал приводить к кризису в регионах. Вместо падения численности собак она стала расти. Ряд регионов потерял над ней контроль вовсе. Стали все громче звучать трагические случаи гибели людей (в том числе и детей) от нападения безнадзорных собак. Нарастало социальное противостояние между противниками и защитниками бездомных собак, которое кипит в соцсетях и выливается в судебные разбирательства. И тут только федеральная власть, наконец, заметила, что проблема бездомных собак, оказывается, есть. Злосчастный закон в авральном порядке за последние три года уже снабдили кучей противоречивых поправок, которые привели к тому, что в регионах снова возник хаос — каждый выбирается из ситуации по-своему, кто-то более успешно, сочетая разные методы, кто-то — менее. С одной стороны, это хорошо — в каждом регионе есть свои особенности и опыт, с другой — плохо, потому что все приходится нащупывать фактически вслепую. Последняя «конвульсивная» попытка внести поправки в закон происходит на наших глазах.
— Сейчас депутаты предлагают отлавливать собак и содержать их в приюте определенный срок, который вправе будут определять регионы. Вновь появилась идея усыплять непристроенных животных. Как вы расцениваете такие предложения?
— Если оценивать общую тенденцию, которая прослеживается в поправках к закону последних лет — то это движение в направлении от ОСВВ к приютской системе и безвозвратному отлову (видимо, под влиянием того факта, что безвозвратный отлов, действительно, сработал в странах, где нет бездомных собак). Но в этой связи всплывает «проклятый вопрос» усыпления. Его первооснова — у многих регионов нет денег на строительство огромных приютов и содержание там тысяч собак. Это касается и Карелии: приюты есть не в каждом районе, поскольку это дорого.
Действительно, в мировом опыте есть практика усыпления невостребованных собак после определенного срока содержания. Так или иначе она была везде. Но необходимость в ней сильно снизилась или вообще сошла на нет после всеобъемлющего применения элементов комплексного подхода, который предотвращал переполнение приютов. Фактически, сейчас кое-где в мире усыплению подвергаются собаки лишь по показаниям: опасные, неисправимо агрессивные, тяжело больные. Остальные содержатся без ограничения сроков.
Эвтаназия регламентируется особыми разделами в законах о защите животных и подзаконными актами. Российский закон 2018 года, напомним, практически полностью запретил эвтаназию, она осталась нерегламентированной и фактически полностью перешла в нелегальную плоскость. Так или иначе она существует в каждом регионе, но зачастую имеет самые изощренные и жестокие формы (от потрав и отстрелов до фактического замаривания животных в приютах «с помощью» инфекций и скученности).
-Что вы предлагаете?
Мне представляется, чтобы избежать дальнейшего нарастания противостояния, федеральной власти все же стоит уйти от принципа поспешности и спонтанности при принятии решений. Необходимо создать объективный экспертный совет с привлечением специалистов для всесторонний оценки опыта и принятия взвешенных и компромиссных решений, которые потом не пришлось бы отстаивать в судах (как уже произошло с предыдущими поправками) или защищать от гнева населения.
Это касается всего круга вопросов, связанных с собаками — пора, наконец, закрепить, в законе понятную и прозрачную политику — искомый идеал минимума бездомных собак и комплексный подход к его достижению. Ведь до сих пор на федеральном уровне нет обязательной регистрации собак и их чипирования. Борьба с выбрасыванием и самовыгулом закреплена в статьях КоАП, но фактически ни у полиции, ни у региональных и местных властей нет никаких стимулов (и возможности при отсутствии чипирования) находить безответственных владельцев.
Доступные программы стерилизации лежат в основном на плечах волонтеров-зоозащитников. Отчетность местных властей по ситуации с собаками лежит лишь в плоскости своевременного освоения средств по муниципальным контрактам — но не в плоскости того, снизило ли это «освоение» реально численность безнадзорных собак. До сих пор неясно, кто и как должен создавать сеть приютов (хотя в последних поправках пишут о том, что регионы имеют право в приютах усыплять — а где сами эти приюты?).
Нужно отойти от практики авральных решений, лишь бы затушить огонь недовольства населения бездомными собаками. Необходимо разобраться с существующими поправками, по возможности прописать основные сценарии, которыми могут воспользоваться регионы. Важно прописать все процедуры и моменты, в том числе эвтаназию (да, ее нужно выдернуть из неподконтрольной сферы, но не делать очередной палочкой-выручалочкой, которая якобы решит все проблемы, как когда-то объявили такой панацеей ОСВВ). Я считаю, что необходимо оставить эвтаназию по показаниям после решения комиссии.
Что касается нашей Карелии, то даже в самом крайнем случае, федеральный закон в нынешнем виде оставляет регионам выбор принимать собственные законы. В республике есть прекрасные примеры работы приютской системы с элементами комплексного подхода (пусть и неполного). Активисты создавали приюты, брали контракты, активно занимались стерилизацией (в частном секторе и промзонах — то есть учитывали «болевые точки»). В ряде городов — Петрозаводске, Суоярви, Костомукше — численность бездомных собак уменьшилась во много раз. Власть республики все же прислушивается к мнению активистов приютов — тех, кому приходится заниматься собаками, что называется «на земле». В случае принятия республиканского закона в основу будет положен этот опыт без необходимости усыпления всех подряд после срока содержания.
