История простого фельдшера скорой помощи Петрозаводска, который добровольно согласился работать на вызовах по коронавирусу и с чем он в итоге столкнулся.
Само имя Андрея Рублёва отсылает к великому русскому прошлому. А ведь фельдшер тоже в какой-то степени художник – один доктор душ, второй – доктор тела. 35-летний петрозаводский фельдшер скорой Андрей Рублев признался, что ему нередко напоминают про полного тезку иконописца, только его это как-то не сильно беспокоит – кто он, а кто знаменитый автор «Троицы».
И все же после общения с петрозаводским Рублёвым меня не покидало ощущение, что я поговорил с необычным человеком – из тех, кто тихо и без шумихи делает большое и очень важное дело.
Такой вот простой мужик, почти деревенский, смелый на слова и на правду, рубит тоже с плеча, под стать фамилии своей. Доктор не из кабинета, а из народа, есть в нем даже что-то былинное, оттого и заголовок такой у этого материала.
А еще он как-то сразу на «ты» перешел, убрав границу в общении. Вспомнился фильм «Аритмия» про простого российского доктора, который тоже на скорой спасал жизни. Рублёв из этой породы. Достаточно посмотреть на его биографию, чтобы понять, что он всегда бросался на сложные участки и что здесь на скорой он на своем месте.
Скорая, реанимация, парашюты
Андрей Рублёв родом из поселка Чална Пряжинского района. После школы поступил в медколледж, а после окончания вернулся в родной поселок, где трудился в поликлинике, больнице и на скорой. Учился сразу всему, работал на несколько ставок и все время совмещал. В больнице – медбратом, в амбулатории вел детский прием. На скорой – выездным фельдшером.
После Чалны работал в реанимации в онкологическом диспансере. Сам пошел туда, как он признался, по личным мотивам. А потом рванул в Пряжу, опять в свою любимую скорую. Очень уж, говорит, ему хотелось работать именно на скорой, а в Петрозаводске вакансий не было. Восемь лет в Пряже прошли как один день. Параллельно подрабатывал медбратом в палате реанимации. Наконец, дождался места в Петрозаводске, сразу же перешел.
Был у Андрея Рублёва и интересный опыт в Росавиации. Трудился врачом-спасателем, получил в Петербурге специальность спасателя, потом работал врачом-специалистом поисково-спасательного десантного отряда. За плечами около десяти прыжков с парашютом. Но в Росавиации не прижился и два года назад вернулся на скорую.
Стоит ли удивляться, что с таким рвением быть на передовой Андрей Рублёв, когда пришла пандемия коронавируса, сам вызвался работать с больными ковидом. Вызвался еще тогда, когда ни про саму болезнь никто ничего не знал, когда все ждали, что вдруг бомбанет, когда ни о каких выплатах от президента и слова не было. Когда по телеку крутили страшные картинки из Италии и Испании и ежедневно сообщали о смерти медиков по всему миру.
Про риски и уход из семьи
Что двигало фельдшером Рублевым, когда он принимал такое решение? Зачем он это сделал?
Ну, как зачем? Ситуация простая была. На пятиминутке нам объявили, что будут создавать инфекционные бригады именно под ковид с минимумом необходимого имущества. Все лишнее из машин убрали, полностью отрезали салон от кабины, заклеили все печки, воздуховоды, вытяжки, чтобы не разносить инфекцию. Условия сложные, ведь еще, считай, зима. К тому же долгое переодевание в новый костюм, респиратор, причем после каждой поездки. Нужны были добровольцы, кто готов во все это влезть. У нас спросили – кто хочет? Все промолчали. Никто не хотел всей этой мороки, еще и с риском заболеть неизвестной инфекцией, родных заразить. Я сказал, что раз никто не хочет, то давайте пойду я, кто-то же должен. Еще вызвался Антон Третякевич.
Так Андрей Рублёв и Антон Третякевич стали первыми медиками скорой, которые начали перевозить людей с коронавирусом и пневмониями. Несколько позже, когда случаев пневмоний и ковида стало больше, появились еще две инфекционные бригады.
– Ты, когда принимал решение, понимал риски? За родных не боялся?
– Конечно, понимал и боялся. У меня ведь сын маленький, в июне пять лет будет. Именно поэтому я сразу переехал из Петрозаводска в Чалну, можно сказать, временно ушел из семьи. В семье поняли. Хотя мы все же иногда виделись. Но что такое риски на скорой… Они всегда высоки. Ты когда едешь на вызов к наркоманам каким-нибудь, запросто можешь получить нож в спину в темном подъезде. У нас каждый день риски. Неважно – от наркомана, от ковида или еще от какой напасти. Разницы нет. Просто работа такая.
– А что были случаи, когда нападал кто-то или агрессивно вел?
– Всякое было. Но я пресекаю такое на корню, я же не девочка, на которую можно напасть. Если агрессия на вызове, борешься с ней, как бы помягче сказать, уверенным поведением.
– В фильме «Аритмия» есть такие эпизоды. Как раз про фельдшера скорой. Смотрел, кстати?
– Смотрел. Фильм понравился, но он больше про жизнь, ошибки есть. Но хорошее кино. Еще советую посмотреть «Воскрешая мертвецов» Скорсезе с Николасом Кейджем. А все эти мыльные сериалы про скорую, это не то.
Спасибо китайцам
– Жизнь все же не кино. Помнишь, как все начиналось? В феврале-марте ведь тишина почти была. В чем разница тогда и сейчас?
– В пневмониях, конечно. Не было тогда как будто ни пневмоний, ни ковида. Хотя полагаю, что все равно они связаны. Всплеск пневмоний в апреле был очевидный. Но здесь я бы еще связал этот всплеск не только с самой болезнью, но и с диагностикой.
У нас СКТ (спиральная компьютерная томография, – прим. ред.) стала доступна и ее начали делать всем, кому надо, даже по запросу участкового. Раньше этого не было. То есть был сделан шаг в диагностике.
– Вот ты говоришь много пневмоний стало. И тут же ковид. Есть связь?
– Я не вирусолог, я фельдшер скорой. Но мне порой тоже это непонятно. Характерные для ковида пневмонии, а тест отрицательный. Тут у инфекционистов лучше спросить. Но очевидно, что вспышки ковида и пневмонии идут рядом. Но, с другой стороны, есть ведь еще сезонная вспышка гриппа, про нее уже даже забыли как-то. В любом случае, сейчас очевидно много людей болеет. Это факт.
– Ты ведь на скорой уже лет 15. Подобные вспышки уже случались?
– Случались. Несколько лет назад, как раз когда свиной грипп гулял, весной тоже было много сезонных пневмоний. И смертность была высокая в Петрозаводске.
– Тогда в СМИ тишина была. Почему так сейчас, как думаешь?
Китаю спасибо. Они, кроме шуток, молодцы. Это они открывают многие вирусы для мира. Мы тут тихо переболеем чем-то и забудем. А им интересно – чем это они болеют? Начинают изучать вирусы. Полагаю, у них куда лучше развита микробиология. Благодаря этому и мы узнаем.
– Признайся, что еще месяца два назад мы ожидали куда худшего сценария, чем имеем сейчас. Как думаешь, почему у нас не произошло то, что случилось в Италии, например.
– Повторюсь, я не вирусолог. Однако я очень рад, что так вышло, что не как в Италии. Потому что у нас люди безответственные, никакие меры соблюдать не хотят. А, вообще, думаю, тут много причин. Плотность населения другая, не как в Италии или даже Москве. Может быть, и штамм вируса другой, не тот, который там. А может быть, климат сыграл, ведь на севере везде низкий уровень заболевания. Мы это уже понимаем. Есть вероятность того, что в теплом климате вирус лучше распространяется.
– То есть страхи и меры вокруг ковида все же были оправданы?
– Конечно. Даже если предположить, что в России данные затираются, тесты делают плохо, что-то скрывают, но ведь есть мир. Посмотрим на другие страны. Мы видим, как сейчас страдают в США, как было в Китае, в Италии, Испании, Великобритании. Думаю, статистика там не врет. И там колоссальные показатели заболеваемости и смертности. Что касается Карелии, то думаю, что, если бы республику чуть раньше закрыли, у нас не было бы и этих 400 человек с ковидом. Так что принимаемые меры были верные, считаю. Другое дело, повторюсь, что наши люди не готовы быть ответственными.
Самое тяжелое – холод
– Расскажи, как складывается день инфекционной бригады? Точнее, как проходит твой день на смене.
– Смена 12 часов. В течение дня два перерыва на перекус. Один полчаса, второй 20 минут. Но бывает, что первый обед случается уже под вечер, потому что много вызовов. В апреле я отработал почти две ставки. Приезжаю на смену рано. Переодеваюсь. Жду пока приедет бригада с предыдущей смены, принимаю имущество, расписываюсь в журналах, получаю СИЗы, костюм «Кварц».
– Кстати, как он тебе? Это ведь российский костюм?
– Да, это противочумный костюм нашего производства. Не совсем удачное изобретение, требующее доработки. Пошит криво, одевается не очень хорошо. Сделан будто для маленьких и худеньких людей. Нет больших размеров. Но с главной задачей справляется. Его бы доработать.
– Какие виды вызовов у инфекционной бригады?
Есть несколько вариантов – все высокие температуры и пневмонии, вызов к пациенту с положительным тестом, перевозка уже зараженных, скажем, с больницы на СКТ. Всех пациентов везем на СКТ. Если пневмонии нет или легкая степень – везем в инфекционную больницу, если средняя или тяжелая форма – в госпиталь ветеранов.
– Что было самое сложное?
– Логистика и ожидание. Так как все столкнулись с этим вирусом первый раз, была проблема, куда везти пациента. Связываемся по рации с диспетчерской, там долго решают. Ждем. Печки в машине не работают. Очень холодно. Я полтора месяца хожу с насморком, но не из-за ковида, а потому что костюмы самого большого размера на меня кроме как на футболку и тоненькие штаны не налезают. Особенно холодно было тогда, когда, например, ночью машина на обработке и ты стоишь около этой машины и ждешь.
– Кстати, переодеваться часто приходится?
– Часто. Я в начале смены одеваюсь на ковид. Съездил, привез пациента. Если нужно ехать за новым, заходить в подъезд дома, то едешь переодеваться в новый костюм и обрабатывать машину, потому что я уже грязный, в красной зоне. Если перевозишь кого-то с ковидом с госпиталя на СКТ, например, можно не переодеваться. Но потом переодеваться все равно надо. И так много раз. Но я не жалуюсь, это наша работа. У докторов СКТ тяжелее. У них по 40-50 СКТ в день. Они, бедняги, работают сутки через сутки и поесть не успевают часто.
– Вот ты с начала апреля возишь людей с коронавирусом. Как они себя чувствуют?
– Нормально чувствуют. Большинство либо с симптомами ОРВИ, либо вовсе бессимптомные. Но многим потом хуже в стационарах становилось, когда болезнь развивалась, так что это ни о чем не говорит. Вирус очень опасный. Это все должны понимать – когда идут в магазин или еще куда, когда покупают продукты. Я вот в магазины хожу всегда не только в респираторе, но и в перчатках, и все продукты, коробки и прочее обрабатываю, мою. И буду так делать, пока вирус не уйдет.
Не обманули впервые за 15 лет
– Скоро снова на смену. С каким настроением поедешь?
– С хорошим. Меня ведь в середине мая сняли с инфекционной бригады. Я сейчас на обычной линии работаю. Но я рад. Не надо думать про переодевание, про то, куда положить файлик или ручку, как их обработать. Очень ведь много важных мелочей.
– А почему тебя сняли с инфекционной бригады?
– Подозреваю, что когда президент сообщил про доплаты, все резко захотели ездить на ковиды. Оживился профсоюз. Мне просто сказали спасибо, мол, теперь всех по очереди будем ставить.
– Кстати, много шумихи было, что якобы медики недополучили обещанные деньги. Ты получил?
Получил всё. Обязательно напиши так: это первый раз за 15 лет, когда медицине реально выплатили то, что обещали. Все, кто работал по ковиду, получили все обещанные выплаты. Недовольны только те, кто не работал и изначально не хотел.
– Как считаешь, что показал коронавирус? Какой главный вывод лично для тебя?
– Надо честно сказать – вирус показал, что мы все не готовы к пандемиям. Если бы у нас реально здесь была пандемия, если бы был тот самый штамм, которого мы боялись, то сейчас была совсем другая история. Да, медики сейчас стали организованнее. Они обеспечены СИЗами, много всего сделано за последние пару месяцев. Но при плохом сценарии, у нас все равно не хватит ресурсов бороться с настоящей пандемией. Это вопрос всей системы.
В СССР при каждом заводе был свой профилакторий, своя поликлиника, санаторий. За последние десятилетия много всего закрыли и сократили. Оптимизировали десятилетиями. У нас даже без всяких эпидемий сейчас не хватает медучреждений, врачей, поликлиники переполнены. И это в обычной жизни.
Я очень надеюсь, что эта ситуация, которая пока для нас все же складывается благоприятно, встряхнет все уровни власти, и медицине все же начнут уделять должное внимание.
