Минувшие выходные на острове Кижи оказались очень брутальными. Здесь прошел самый настоящий Фестиваль мужских ремесел. Праздник за три дня посетило около 4000 туристов.
Мужчины рулили всем. Сотрудники музея мужского пола во главе с замдиректора Дмитрием Луговым колдовали у индукционных плит, вынесенных на открытый воздух. Сам Луговой пек блины, его команда готовила карельские блюда – калавой (бутерброды с рыбой), кёрзи (блины на геркулесе), знакомые калитки и так далее. В качестве некарельского исключения оказался лишь плов. Гости праздника умяли его за обе щеки.
Впрочем, еда была лишь приятным дополнением к празднику. Музей хотел показать своих мастеров-умельцев – в резьбе по дереву, изготовлении деревянной посуды, плетении корзин из бересты, шитье лодок, гончарном деле и так далее.
И все же главными звездами фестиваля «Гвоздь» стали кузнецы, недаром, что и название такое у праздника. Хоть и говорят, что Кижи построили без единого гвоздя, мастера знают, что это не более, чем легенда, и без кузнеца на старинной заонежской земле было никак.
Кузнецы XXI века приезжают на Кижи с 2014 года. Сначала единоразово, потом понравилось, так и появилась традиция. Каждый год команда из пяти кузнецов из Москвы, Сортавалы, Петрозаводска плюс шестой, местный кижский, знакомит туристов с одним из самых древних и почитаемых на Руси ремесел.
– Приходи вечером на сеновал. – Я не одна приду, а с шестью кузнецами…
Мы встретились с мастерами ковки с утра пораньше, когда еще кометы с туристами не подошли. Мужики, а по-другому кузнецов назвать сложно, сидели и пили чай у своих рабочих мест под тентами. Вячеслав Яковенко (Москва), Александр Крылов (Москва), Сергей Дружинин (Сортавала), Андрей Щербина (Петрозаводск), Илья Аммалайнен (Петрозаводск), Сергей Танана (остров Кижи) – внешний вид из богатырских былин, в общем, то, что надо для антуража. Пили, шутили, хохотали. Разговорились. Открыты оказались, с юморком.
Зачем нам кузнец, спрашиваю. Нам кузнец в XXI веке не нужен, кто-то ответит. Еще как нужен, считают мастера. Они уверены, что сейчас это ремесло возрождается. Медленно, но возрождается. Появляются ценители работ, растет спрос. И это несмотря на то, что полноценной культуры ковки в стране по-прежнему нет. Утеряна еще в советское время.
– Сейчас много так называемой псевдоковки, на холодную (без разогрева металла – прим. автора). Но специалист всегда отличит: и оттяжка, и переменное сечение, – считает Александр Крылов.
Александр Крылов
– Принципиально ковка сейчас мало отличается от традиционной ручной ковки X-XII веков, – считает Вячеслав Яковенко. – Как было семь базовых операций, так и осталось. Технологии и электричество только добавили скорости. Появилась сварка, пневмомолот. Процесс быстрее пошел.
Вячеслав Яковенко и Александр Крылов
С ним согласен и кижский богатырь Сергей Танана:
– Кузнец XXI века работает быстрее и точнее. Сейчас есть множество различных приспособлений, которые облегчают работу. Пруток можно не рубить, а отпилить болгаркой и так далее. Раньше эскизы в голове держали, сейчас можно даже 3D-модель сделать.
Сергей Танана
Но главное, считают мастера, что кузнечное ремесло сохранило свое предназначение и суть. Это, прежде всего, творчество. Кузнец – художник по металлу. Его мысли отражены в металле. И здесь мало что поменялось.
Для всех участников фестиваля кузнечное дело стало не просто увлечением, а переросло в профессию.
– Сейчас нам это не очень уже нравится, но ничего не остается, другого не умеем, так что уже по накатанной идем, – шутит Илья Аммалайнен. Разумеется, это только шутка. Илья часто работает в тандеме в Александром Щербиной. Если посмотреть на их работы, удивляешься, как такое вообще можно сделать. Прямо при нас Илья сделал вот такую змейку:
Виртуозы, колдуны, маги. Хотя тому же Илье всего-то 31 год. И при этом Сергей Танана считает его своим учителем.
Сам Сергей пришел в дело с производства. Работал в литейном цехе «Петрозаводскмаша». Когда узнал про вакант кузнеца в Кижах, побежал учиться. Полгода практики и вот у него уже своя кузница. Даже две. Летом – на острове, зимой – на набережной. Приходите глядеть.
Москвич Александр Крылов кузнец по совместительству. Александр – реставратор старинных автомобилей. Работает, говорит с очень старой техникой. ЗИС-110, «Чайки», даже военная техника для музея – были восстановлены умельцем. Он самый опытный из гостей Кижей. На него другие кузнецы смотрят с придыханием, уважают.
Сергей Дружинин
Сергей Дружинин, больше похожий на Алешу Поповича, хоть и считается сортавальским кузнецом, но известность получил по работе в знаменитой деревне Верхние Мандроги в Ленинградской области на границе с Карелией. Его кузницу очень любят посещать туристы. Розы, которые он создает, расходятся на ура.
В общем, музей «Кижи» собрал не просто мастеров-кузнецов, а настоящих звезд своего дела. Портал «Карелия.Ньюс» спросил у каждого из Илмариненых, какую работу или работы они считают самыми удачными, сложными, любимыми.
Сергей Танана (Кижи):
Сергей и его светец
Как ни странно, это светец – приспособление, которое держит лучину. Вот этот светец я сделал для экспозиции музея. Технологии не знал. Проанализировал, как сделать. Получился экспромт. Еще вот этот нож. Удобный, с местами под пальцы.
Удобный нож на любителя
Вячеслав Яковенко (Москва):
Вячеслав Яковенко – мастер столиков для олигархов
Пристенный столик в стиле ар-деко по мотивам Эдгара Брандта, французского кузнеца. Безумно сложная вещь. Я покупал шарики 4 мм от подшипников и напаивал их аргоном на цветочки. Ни одного сантиметра непрокованного, ни одного стандартного сечения. Два месяца работы. Столик ушел в частную коллекцию. Судьбу его не знаю, фото делать запретили. Такие заказы через посредников обычно идут. Заказчик не желает себя светить.
Александр Крылов (Москва):
Александр Крылов – специалист по доспехам и старым автомобилям
Мой германский доспех XV века. С ног до головы – весь комплект. Не один год занимаюсь им. Еще не до конца доделал.
Сергей Дружинин (Сортавала):
Сергея Дружинина знают далеко за пределами Карелии
Это моя выпускная работа, которую я делал, когда закончил Санкт-петербургскую академию им. Штиглица. Арт-объект, посвященный поворотной симметрии. Это сложная конструкция, сделанная полностью из тросов. Получилось что-то типа башенки. Правда, сейчас она в огороде лежит (смеется). Этот объект был интересен тем, что в работе с ним я почувствовал связь с металлом. Я понял, что это стихия, которая способна отвечать человеку на вопросы. Это полноценный собеседник.
Андрей Щербина и Илья Аммалайнен (Петрозаводск):
Роза на набережной, которую мы делали вместе. Десять лет назад. Та, которая рядом с кузницей стоит. Еще была работа у магазина «Ткани», напротив мэрии. Сложная.
Андрей Щербина, специалист по суровым цветам
Третье: оформление целого частного комплекса в Пудожском районе. Частный дом из бревна. Мы там весь интерьер, тот который по нашей части, создавали. Заказчик сказал, что ему нужно такое, чтобы ни у кого не было. Там что-то нереальное. Очень большой объем работы. Настоящий музей. Мы там перила делали, фонари, люстры и так далее.
Илья Аммалайнен змей не боится
В завершении мы спросили у кузнецов – какое главное качество в их работе. Кто-то сказал, что терпение, кто-то – что верность своему делу, кто-то вспомнил про фантазию. Но больше всего понравился ответ Ильи Аммалайнена, который процитировал классика кузнечного ремесла, преподавателя Владимира Саханевича:
– Искусство художественной ковки заключается в знании классической кузнечной технологии, в умении использовать свойства материала и в желании нарушать все правила.
Именно в желании их нарушать. Такие вот они кузнецы – художники и творцы в чистом виде. А вы говорите – нам кузнец не нужен…
Фото автора и Игоря Георгиевского
