Мнение главного редактора «Карелия.Ньюс» о том, что произошло с актрисой театра «Творческая мастерская» Валерией Ломакиной. И что происходит с нами.
Волна самого настоящего хейта, или по-русски, ненависти накрыла в минувшие выходные одну из самых ярких и талантливых актрис Карелии Валерию Ломакину. Все могло бы остаться на уровне критики и мнений, если бы не реакция главы Карелии. И ладно бы публичное осуждение про номер, который показала Ломакина. Но Артур Парфенчиков попросил Следственный комитет проверить актрису, нет ли в ее монологе уголовного преступления по статье 282 УК РФ (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства). В общем, с народной подачи запахло серьезными проблемами для одной из самых ярких наших актрис – от запрета на выступления в Карелии до реального уголовного наказания. Хотя хочется надеяться, что до этого все же не дойдет.
Во всем виновато юмористическое шоу стендап-комиков «Битва за время», которое выходит на платформе ВК (не по телевидению!). Именно в нем Валерия приняла участие. Многих жителей Карелии задели слова персонажа, которую играет Ломакина, о карельском языке.
Играла она некую провинциальную эксцентричную актрису, которая пытается пробиться в кино, принимая, в основном безуспешно, участие в кастингах. Понятно, что эта история, так или иначе, перекликается с историей самой Валерии, ведь она тоже покинула Петрозаводск и тоже ищет себя в Москве на актерском поприще. И многие приняли слова ее героя, как слова самой Ломакиной, хотя она говорит, что это были все же слова героя.
В отличие от армии новоявленных критиков карельской актрисы я несколько раз посмотрел весь монолог. Это четыре минуты, тогда как в карельских соцсетях опубликована только первая минута, которая касается карельского языка. После этой первой минуты, которая вызвала бурю в Карелии, в монологе у актрисы про Карелию нет ни слова, а есть свойственное только многогранной Ломакиной театральное шоу. Отметим, что номер нашей землячки в зале и в жюри встречают овациями.
Гротеск или унижение?
Могла ли подумать актриса, что в родной Карелии она получит не овации, а бурю ненависти и угрозу уголовным делом. Что же так задело и оскорбило жителей Карелии и потом главу нашего региона? Достойно ли это уголовного дела? Давайте спокойно разберемся.
В начале монолога Ломакина нарочито карикатурно и грубо говорит по-карельски, а потом объясняет, что просто пожелала любви и удачи. Любому более-менее искушенному зрителю, должно быть понятно, что такая подача – актерский прием. Это гротеск, когда карикатурно смешиваются противоположности – серьезное и смешное, низкое и высокое. Вон-де как резко могут звучать на самом деле добрые слова. Так, например, парадируют эстонский, немецкий или китайский языки.
Но означает ли все это неуважение к языкам и их носителям? Нужно ли тогда оскорбляться на иностранцев, которые на корявом русском говорят «водка, селедка, балалайка»? Это тоже гротеск, тоже нарочитое преувеличение.
Едем дальше. Героиня рассказывает, что на карельском языке в Карелии говорят только в замечательном (так и говорит) Национальном театре в Петрозаводске. И что язык этот сложен для понимания и сами карелы приходят в театр и слушают перевод на русский в наушниках. Об извинительных интонациях перевода, о которых шутит Ломакина, судить не берусь, но остальное ведь правда. Зрители сидят в наушниках и слушают перевод. В том числе карелы, полагаю. Тут даже и шутки нет.
И это нормально. Одни языки уходят, другие приходят, языки меняются, развиваются, умирают. Это нормально. Нужно признать, что на карельском языке в Карелии в обычной жизни больше не говорят. А если кто и говорит, то разве что бабушки в некоторых карельских деревнях, да периодически и точно не всегда некоторые уважаемые общественники, которые прикладывают свои силы для сохранения языка. Даже сотрудники национальных редакций, которые знают карельский, говорят в обычной жизни на русском. Знаком с некоторыми. Не говорят они в жизни на карельском. Скажите, если я не прав.
Про соски…
Потом в монологе Ломакиной звучит главная, вероятно, уголовная крамола: героиня называет карельский язык атавизмом, как соски у мужчин, которые «работают как зрелище, и то только для истинных ценителей». Согласен, сравнение карельского языка с сосками у мужчин режет ухо, оно слишком грубое. За него и огребает сейчас актриса.
Вообще, всякие анатомические шутки ниже и выше пояса – всегда на грани или за ней. Но тут хотел бы вновь обратить внимание, где вышло это шоу. Вы, вообще, когда-нибудь видели шоу, в котором приняла участие карельская актриса? Слышали шутки Дениса Дорохова (тот, который громче всех смеется), современных юмористов-ютуберов? Там открыто ругаются матом, и его не заглушают. Там шутки про соски – это детский сад.
Знакомы ли критикам Ломакиной другие похожие шоу как, например, «Что было дальше?», где мат-перемат, унижения, оскорбления, пошлятина? Вряд ли, полагаю. Эти программы набирают миллионные просмотры. Они в тренде.
Мне вот они не нравятся. Я их не смотрю. Как не смотрю и Петросяна с Винокуром. Для меня они еще хуже. Но меня ведь никто не заставляет их смотреть. И это не телевидение, а платформа для молодой аудитории. И вот туда, к этой аудитории с ее вкусовыми потребностями, а не к слушателям национальных передач карельского телевидения и пришла, как оказалось, себе на голову, со своим номером актриса Ломакина. Она работает в тренде, потому что это ее работа, ее карьера. Потому и нашла такое резкое анатомическое сравнение. Можно ли ее за это критиковать? Это право каждого. Можно ли кривить лицо на слово «соски» и такое резкое сравнение в шоу с Денисом Дороховым? Можно. Кому-то нравится, кому-то нет. Но можно ли вмешиваться государству с его силовыми органами в эту историю? Не перебор?
…и атавизмы
Что до атавизма, то давайте посмотрим в Большую советскую энциклопедию. Атавизм (от лат. atavus – предок) – это появление у отдельных организмов данного вида признаков, которые существовали в прошлом у его отдалённых предков, но были утрачены в процессе эволюции. И теперь вопрос залу (только не спешите писать донос) – разве это не про карельский язык? Подчеркну – он еще есть «у отдельных организмов данного вида», но уже утрачен у большинства. Такой ведь смысл в энциклопедии?
Я каждый год несколько раз езжу на рыбалку в исконно карельскую деревню Сяргозеро в Медвежьегорском районе. Там карелы живут сотни лет. У меня друг карел оттуда родом, потомок этих самых карел. Карел Карелович.
И что вы думаете, он с кем-то по-карельски говорит? Или родители его говорят, которые там по восемь месяцев в году живут? Или кто-то там друг с другом на карельском общается? Нет такого. Увы. Да, пара оставшихся местных бабушек помнят карельский, могут друг с другом обмолвиться фразами. Либо выругаться. К слову, друг мой прекрасно помнит от бабушек карельские ругательства, похлеще шуток про мужские соски. И скажи он их в эфире какого-нибудь шоу, даже представить боюсь, сколько доносов на него написали бы хулители актрисы Ломакиной.
Так что да, карельский язык – умирающий язык, язык предков. Это не актриса Ломакина говорит, а реальность и органы статистики. Вместе со стремительно сокращающимся населением Карелии, его носителями, умирает и язык. Молодое, да и немолодое поколение карелов на карельском не говорят. И тут хоть обижайся, хоть нет. При этом кто же спорит, что карельский язык – наше национальное достояние, его надо помнить, сохранять. И те, кто это делает, достойны почета и уважения.
Мне вот нравятся вывески с названиями улиц Петрозаводска на русском и карельском. Чудесно!
Но на латыни или древнегреческом тоже никто не говорит, но языки эти изучают филологи в университетах. Крылатые выражения на этих мертвых языках знают многие. И никто почему-то не оскорбляется, когда их называют атавизмом. Напомню, с латыни atavus – приличное слово «предок», а не слово, которое на заборе пишут.
К вопросу о разжигании
И в завершении еще раз про деревню Сяргозеро, куда я каждый год езжу уже больше 15 лет. Так вот за все эти 15 лет в деревне не меняется ничего. Ничего! Там нет цивилизации, нет мусорных контейнеров, нет нормального содержания дорог, нет другой инфраструктуры. Если просто: там нет власти. Деревня и ее люди, потомки карелов, сами по себе живут и выживают. Из изменений за эти годы: навязанное местным жителям форелевое хозяйство, которое загрязняет водоем, да несколько новых домов, построенных москвичами, нашедшими здесь покой. И все – остальное как было 10, 20, 30 лет назад, так и осталось. Оно и понятно, деревня не подшефная, гуманитарные грузы сюда не собирают и не везут. Сами справятся. И таких карельских национальных деревень даже не десятки.
И вот тут вопрос у меня: а точно ли грубый юмор актрисы Ломакиной на матершинном шоу в сети ВКонтакте разжигает вражду и унижает человеческое достоинство карелов? Может ответ стоит искать вот в этих забытых богом уголках, где от карельского уже мало что и осталось. Только память, разруха и боль.
Может потому и реакция такая болезненная последовала, что в шутках актрисы прозвучали вовсе не шутки?
Добавлю, что Валерия Ломакина уже публично извинилась за свой стендап. Но, боюсь, что этого оскорбленным будет мало. Они хотят крови и показного зрелища. Вероятно, они это получат. Время такое.
