Покуда Колизей неколебим,
Великий Рим стоит неколебимо,
Но рухни Колизей — и рухнет Рим,
И рухнет мир, когда не станет Рима.
Джордж Гордон Байрон
Про карельскую деревню Рим, его последнего жителя и про чудо, которое произошло потом.
Есть в карельском Заонежье, в Медвежьегорском районе, деревня Рим. Несмотря на такое название, мало кто знает про нее, потому что спряталась она от больших дорог, от людей и машин. Указателей нет, табличек тоже. Там всего-то пара живых домов осталась и ни одного постоянного жителя. Последний – Николай Кузнецов покинул деревню уж более 10 лет назад. Не осталось в Риме никого…
Предисловие
Впервые в Рим я приехал в 2017 году. Наша экспедиция с фотографом Игорем Подгорным и Виктором Любимцевым из туркомпании «Золотое кольцо Карелии» совершенно случайно оказалась в этой деревне с таким грандиозным названием. Собственно, из-за названия и заехали мы сюда, хотелось узнать, что за Рим такой в Карелии есть, кто в нем живет.
Узнали, посмотрели, познакомились. Деревушка из пары домов, остальные все – несколько десятков и часовня – давно земля приняла. Зато каких людей мы там нашли!
Николай Степанович Кузнецов и его жена Наталья Сергеевна – самые настоящие хранители традиций Рима, его старожилы. Случайно мы с ними встретились тогда.
Переехали они из Рима еще в 2011 году в соседнюю деревню Ганьковец. А в Рим в тот день приехали, так как слышали, что воры какие-то по деревням ездят. И тут мы со своей экспедицией, вот и не задался сначала разговор у нас, за грабителей приняли нас. Но потом разговорились, подружились. Общение с ними, стихи Натальи Сергеевны, три невероятные истории происхождения названия Рима – все это на годы осталось в памяти.
В 2023 году по следам этой поездки и опубликованных в газете «ТВР-Панорама» очерков вышла наша книга «Заонежье обетованное». Глава «Затерянный Рим» оказалась в ней одной из самых моих любимых. А фактурный портрет Николая Кузнецова, который сделал Игорь Подгорный, – одним из самых запоминающихся.
Он вошел в итоговую фотовыставку, которая сейчас путешествует по Заонежью, а в марте этого года поедет в Санкт-Петербург, где будет представлена в Таврическом дворце. Так что про карельский Рим и его последнего римлянина узнают и в Северной столице.
Встретимся в Риму
Только вот история про Рим на этом не закончилась. Нас ждало еще одно чудо, потому что такое оно Заонежье, край былин и легенд, край чудес.
В августе 2023 года мы с Игорем Подгорным не могли не вернуться в Рим. Проект «Заонежье обетованное» это не только книга и фотовыставка, но и 10 туристических стендов, установленных по маршруту нашей экспедиции. И конечно, один из стендов мы поставили с разрешения наших римских героев около поворота на эту деревню. Очень уж хотелось, чтобы и местные жители, и гости Карелии знали, что и у нас тут в Карелии есть свой Рим, да еще и с любопытной историей.
Заранее договорились с Николаем Степановичем и Натальей Сергеевной встретиться в Риму. Да, именно в Риму, а не в Риме. Так, оказывается, говорят местные жители.
Нас племянник Коля привезет, – предупредила Наталья Сергеевна. – Он теперь хозяин нашего дома.
И вот снова поворачиваем мы с дороги на Кузаранду в районе Вырозера на небольшую дорожку. Ни знаков, ни табличек. За шесть лет ничего не поменялось. Но мы помним – она это, дорога в карельский Рим. И снова выезжаем мы к 100-летнему дому Николая Степановича Кузнецова.
Деревянный исполин все также стар и угрюм. Но все также крепок. На этот раз трава вокруг скошена, и дом, который как нам тогда казалось, начал было погружаться в землю, выбрался из нее, избавившись от травяных пут, выпрямился и будто даже немного подрос. Врете, не возьмете!
Два Коли и две Наташи
В доме нас ждали Николай Степанович, его супруга Наталья Сергеевна, племянник Коля и его сын. Племянником Колей оказался 35-летний мужчина с доброй открытой улыбкой, отец, как оказалось, пятерых детей. Фамилия у Николая оказалась тоже Кузнецов.
Был у дома хозяин Николай Кузнецов, и пусть будет новый хозяин Николай Кузнецов. Был Степанович, стал Александрович. И жены обоих Коль – тоже Наташи, – улыбается Наталья Сергеевна. – Мой Коля уже не может за домом следить, силы не те. Ему уже 76 лет. Давно уже муж мой решил на племянника дом переписать. А тот согласился.
Сам Николай Степанович сидит на табуретке около печки, курит, как и тогда, шесть лет назад. Это то, что осталось неизменным за эти годы. В остальном изменился он – постарел, но морщины, которые тогда шрамами рассекали его лицо, будто разгладились.
За все время нашего общения он почти ничего не сказал. Впрочем, и в прошлый раз было так же. Говорила Наталья Сергеевна, да племянник Коля. А Николай Степанович все курил свои сигареты, да смотрел куда-то сквозь время и пространство.
– Коле моему нравится здесь бывать, это ведь его родовой дом, только вот ездим мы сюда теперь редко. Все больше вспоминаем. Хорошо, что племянник Коля есть. Он любит наш Рим и не даст ему сгинуть. 10 мая у него сын родился. Пятый ребенок. Степаном назвали, в честь отца Николая Степановича, который две войны прошел – финскую и Великую Отечественную. Такая вот преемственность поколений. А Коля наш дом подремонтирует, будет тут хозяином. Коля, не молчи, расскажи про Рим, не скрывай, – обратилась наша собеседница к племяннику.
Ответственность за преемственность
Николай Кузнецов-младший оказался очень скромным. Простой деревенский парень, немногословный. Из тех, кто про дела, а не про слова. Вытащить из него слова оказалось делом не простым. Но мы попытались.
Работает Николай в совхозе «Толвуйский» водителем автобуса. Помогает жене в частном фермерском хозяйстве. Вместе с женой Натальей оба родились, выросли и живут в Толвуе. На вопрос, хотел ли уехать, отвечает просто: «Предлагали, да нет желания».
У Николая многодетная семья. Старшей дочке уже 19 лет. Так что парнем Николая и называть как-то неправильно. На встречу с нами он приехал со средним сыном. Еще есть двухлетняя дочка, и 18-летний сын Тимур. Да вот малой родился Степан. Дети деревенские, а значит, все умеют по хозяйству, родителям помогают.
Про Рим Николай Кузнецов-младший говорит с теплотой.
– В детстве сюда приезжали. Тут рядом старый дом был, бабушка и дедушка жили. За ягодами на болота ходили. На рыбалку с братьями двоюродными. Тут недалеко озеро есть с карасями. Вода родниковая отменная была всегда. Потом шунгит стали добывать, взрывы начались, ушла вода, сейчас канистрами возим.
Работа водителем, ферма с женой, пятеро детей, и теперь еще дом римский свалился на Колю. Рад ли такому наследству? Зачем ему этот старый дом, который чинить надо, спрашиваю Николая.
Ну, как сказать, – Николай задумался на секунду, улыбнулся. – Это ради сохранения наследия предков, чтобы дети мои знали про Рим, видели, где жили их предки. Ответственность за преемственность что ли. А дом этот живой еще, крепкий, подремонтируем, поднимем, закрепим. Постоит еще, послужит.
«Волки нас не трогали»
Про дом и правда, можно говорить долго. Не дом, а настоящий музей. Но не истории, а времени. Застыло оно в нем, время. Портрет Ленина, игрушечный советский автобус, перекидной календарь охотника и рыболова за 2003 год, газета «Ленинская правда» от 16 августа 1990 года на столе.
Утварь домашняя, простая мебель, половики. Здесь так, видимо, было 10, 20, 30 лет назад. Словно перемещаешься сквозь какое-то окно времени. «Не влезай, убьет!» – предупреждает надпись на двери. Нет уж, влезли. Дом в нежилой деревне – крепость от мира, защита и спасение.
Мы с Колей 24 года вместе прожили, – вспоминает Наталья Сергеевна. – Здесь в Риму лучшее время. В Ганьковце разруха. А тут жизнь. Мы здоровее были, пока жили тут. Птицы прилетают – прелесть. Такой гомон стоит! Я журавлей тут впервые увидела. Зимой волки приходили. Я как-то вышла из дома. Темно. И вдруг рядом вой волчий. Один начинает выть, стая подпевает. Мне так жутко стало, а потом прислушалась, самой выть захотелось. Но волки нас не трогали. И медведь не трогал, который тут под горочку к нам захаживал. Ходит, ветки ломает. А мы сидим, слушаем. Но дружно жили. Были частью этого мира.
Николай Кузнецов-старший – последний настоящий римлянин. Здесь родился, жил всю жизнь. Последние годы в одиночестве с супругой. Хотя есть в Риме еще один дом. Его хозяин Сергей Титов, житель Петрозаводска. Приезжает сюда как на дачу летом, дом поддерживает, рыбачит.
Был еще третий дом, там учитель хозяином был. Жил в Череповце. Но вот умер, за ним и дом умер.
– Жизнь ведь не малина, пусть будет тяжелая, но длинная, – говорит стихами Наталья Сергеевна. – Не умер наш Рим. Верим мы, что и наш дом Коле, детям его, пригодится. Бабушка и дедушка очень любили Колю. Бабушка всех детей любила.
Наталья Сергеевна смотрит на Колю как на сына, для нее в нем продолжение Рима. Надежда, что сможет он остановить время, не даст уйти уходящему. Сегодня их дом и есть Рим, не будет дома, не будет Рима. Сгинет Рим, как десятки деревень Заонежья, где когда-то бурлила жизнь. Николай понимает, потому и согласился на такое наследство. Ответственность за преемственность. И дай Бог!
– А я ведь специально к вашему приезду стихотворение написала, – Наталья Сергеевна достает школьную тетрадь, читает с выражением:
Весной в русском Риме аромат сирени разливается,
Щебет птиц заливается.
Зелень трав ковром расстилается,
Жизнь в деревеньке продолжается.
Скоро поля будут скошены,
Ведь места здесь не заброшены
Два дома как старожилы стоят.
Живет русский Рим, о том говорят.
Хозяева в Рим приезжают
Родные дома навещают.
Кстати, про три версии происхождения названия Рим. Одна из них от Николая Кузнецова старшего. С его слов, основал Рим еще в конце XIX века беглый революционер Решетков Иван Михайлович. По его инициалам и названа деревня. И дом этот его, революционера.
Впрочем, история Николая Кузнецова, которая активно тиражируется уже не один десяток лет, историческими фактами не подтверждается. Многие ученые связывают появление истории про революционера-основателя деревни с популярной в 1920-30-е годы модой на аббревиатуры. Да и сюжет о беглом солдате крайне популярен в фольклорной традиции.
Из фактов можно сказать, что деревня упоминается в писцовых книгах с XVIII века, а то и раньше. Интересно в одном из интервью объясняла происхождение названия Рим известный карельский ученый-лингвист Ирма Муллонен.
С ее слов, Рим – название прибалтийско-финское, в основе прибалтийско-финский географический термин räme или rieme, что значит болото, поросшее чахлым лесом. Деревня действительно находится на краю большого болота, которое называется Залебежский мох.
Сам Николай Степанович, к слову, подтвердил, что здесь действительно было большое болото, которое он сам, работая на мелиорации водителем, вместе с другими тружениками и осушил.
А еще есть гипотеза, что деревня называлась не Римом, а Римы – от сокращенного Пилигримы. Как известно, так называли людей, которые искали лучшей доли на земле.
