![\](https://karelia.news/wp-content/uploads/2024/01/sQ3aAAj7Q2g.jpg "\")
Карельский союз защиты детей уже больше года реализует уникальный для республики проект – обучает наставников для подростков-сирот. Присоединиться может человек от 25 лет и старше, с большим запасом любви, времени и желания стать для ребенка важным в его жизни взрослым.
Портал «Карелия.Ньюс» пообщался с председателем Карельского союза защиты детей Марией Пячиц. Она рассказала, как пройти обучение, в чем задача наставника и какие трудности его ждут.
Мария Пячиц – мама карельского проекта
Мы встречаемся с Марией в небольшом офисе Карельского союза защиты детей. Работает она в нем уже три года. Сначала была рядовым сотрудником, теперь – директор. Говорит, как только пришла, начала рассказывать о наставничестве, о его плюсах. С этой методикой, когда у подростка появляется взрослый, которому он может довериться, она познакомилась в Москве. И такую форму работы считает наиболее правильной для социализации сирот.
В 2012 году я училась в Москве. Мне всегда была близка тема социального сиротства. Я услышала объявление в метро, что организация «Старшие братья и старшие сестры» набирает наставников. Это одна из основных организаций по России, которая на тот момент занималась темой наставничества. Я к ним обратилась. Тогда было все по-другому. Не было особой подготовки. У меня почти сразу появился наставляемый, он назывался младший брат в программе. Его звали Вова, – вспоминает Мария.
Мария больше года была наставником Вовы. На практике это означает раз в неделю проводить время с ребенком – водить его гулять в парк или вместе готовить суп. Тут важно не само дело, а общение – нужно выработать привязанность, чтобы ребенок стал тебе доверять. Ведь ему больше всего на свете нужен рядом человек, которому можно позвонить, у которого можно попросить совета или которому можно рассказать о своей проблеме.
Я из тех, у кого сложно складывались отношения. У меня был мальчик, который в футбол играть любил, в игры на телефоне, а я абсолютно другая. Я гуманитарий, люблю читать книжки, смотреть хорошее кино. У нас с ним не было общих интересов вообще. Мы находили общее. Я погружалась в детство, каталась с ним на автобусах, мы ели чебуреки, в парки ездили, на роликах катались, на велосипеде (у нас был один на двоих). Тогда еще не было поддержки.
Это сейчас мы подсказываем, что попробовать, куда сходить. У нас было по-разному. Иногда казалось, что не о чем поговорить, что ему все равно. Все эти чувства наставников понимаю. Но здесь важно быть максимально твердым в своей решимости стать другом для этого ребенка. Не надо себя жалеть. Под конец наших отношений с Вовой у нас наступила весна, он делился со мной, он рассказывал про первую встречу с приемной семьей, показывал меня с гордостью друзьям, я провожала его на вокзале, когда он ездил в лагерь. Положительные моменты по крупицам собираются. Но для него это стало опорой, он уже более теплым стал, был больше готов открываться и доверять, чем до меня, потому что появился человек, который рядом, который не бросил, – вспоминает Мария.
Поэтому вернувшись в Петрозаводск, Мария решила этот опыт использовать в наших центрах помощи детям.
Несколько лет назад прошла реформа. Детские дома передали от Министерства здравоохранения к Министерству социальной защиты. И название заменили. В Карелии это центры помощи детям. В них живут ребята от трех и до 18 лет – сейчас около 180 человек. Обстоятельства, по которым они оказываются в приютах, самые разные. У кого-то мам и пап лишили прав, кого-то отдают сами родители иногда на время, иногда навсегда, часто подростки приходят сами, спасаясь от домашнего насилия или голода. Если найти семью для малышей – относительно просто, то у них сделать это минимальные шансы.
Особенность наших центров помощи, говорит Мария, в том, что дети поступают сюда как на временное, так и на постоянное проживание. То есть в учреждении вечная текучка – одних приводят, других забирают. Для подростков – это тяжелая ситуация постоянного стресса и тревожности. По-научному – ретравматизация, или постоянное травмирование.
Они привыкли уже, а тут приводят маленькую девочку, которая плачет и через два дня ее забирают и привозят еще кого-то. И так постоянно. И это один из тяжелых моментов, говорят сами ребята.
Поэтому наставничество – это прежде всего для них, тех, кого пристроить в семью почти нереально. А потребность во взрослых, которым можно довериться, у которого можно спросить совета, большая. Правда, поначалу сами подростки отнеслись к идее скептически, не верили, что будут нужны чужим людям. Сейчас на участие в проекте выстраиваются очереди. В его реализации помогает федеральный благотворительный фонд «Арифметика добра». У него проверенная годами технология наставничества, первый этап которой – это школа, где учат быть «своим» взрослым.
Сотрудники фонда постоянно с нами на связи, мы по всем случаям с ними сразу общаемся. Первая группа , которая прошла обучение, – 8 человек. Это была самая сильная группа из всех потоков. Все из разных сфер, 28-35 лет, успешные в своей профессии, у них нет семей, нет детей и нет пока желания заводить их. «У нас все хорошо, мы готовы отдавать, но бросать якорь мы не готовы», – говорят они. Это единственная группа, где у всех появились подопечные. В следующих потоках мы отсеивали примерно 50%. Люди приходят, но мы видим, что они не справятся. Надо приходить из изобилия в такую программу. А многие приходят из потребности, у них есть свои трудности, и они хотят, чтобы помощь детям стала для них опорой. Таким кандидатам мы предлагаем волонтёрство. А потом, когда они вырастают и мы видим, что они стали крепче, мы им предлагаем вернуться к идее наставничества.
История Тани и Даши
– Мне было очень трудно открыться Тане и доверять ей, в один из моментов общения мне хотелось больше обнимашек. Сейчас мы можем поговорить по душам, и я не боюсь рассказать ей, что у меня случилось в этот день, – рассказывает одна из участниц проекта Даша.
Год назад у нее появился взрослый наставник – Татьяна. Она как раз из того самого первого потока.
Я могу сказать, что у меня появился новый друг – Даша. Мне важно, как у нее дела, важно, чтобы она обратилась ко мне, если ей нужна будет поддержка. Важно, чтобы она интересовалась тем, как у меня дела. В общем, это важный человек в моей жизни, – делится Татьяна.
Но чтобы стать друзьями, потребовалось время. Вместе готовили, гуляли по лесу, запускали одуванчики, думали, куда Даше поступать – много чего делали вместе. Прошли и через кризис в отношениях, который обеих сделал сильнее.
– Опыт наставничества стал для меня не только вызовом, но и возможностью внести положительное изменение в жизнь подростка, поддержать его. У меня мир перевернулся на 180 градусов, я вообще чистый катарсис испытала. Когда случился кризис в отношениях, я не знала, что делать. Мне помог взятый тайм-аут на неделю, книги Юлии Гиппенрейтер и разговоры с другими наставниками. После этого кризиса будто новый уровень в игре открылся. За год дружбы мы научились многому. Даша научилась доверять и выражать свои эмоции. Она стала более открытой и уверенной в себе. Я стала более терпеливой и понимающей. Самый главный итог наших отношений с Дашей выражен для меня в её словах: ты тот человек, с которым я не боюсь, что меня осудят, – говорит наставница.
«Кризис неминуем»
Первый месяц – это медовый месяц и у наставника, и у подопечного, говорит Мария Пячиц. Они изучают друг друга, присматриваются. Но кризис в отношениях неминуем. Иногда ребенок просто перестает хотеть быть с наставником: опаздывает, просыпает, переносит встречи. Эти вещи наставника начинают тревожить. «Он, наверно, не хочет со мной общаться, что мне делать?» – думает он. Иногда дети приходят, но молчат, не идут на контакт. Бывает у подростка свои внутренние переживания, и он отдаляется.
В этот момент человек, который сам приходит в поиске опоры, не справится. Потому что здесь нужно быть твердо убежденным, что ты все равно будешь рядом, чтобы ребенок не вытворял. Ты готов давать, давать бесконечно. Люди, которые приходят из изобилия, им тоже трудно, но они справляются. Это основная разница. Мы поддерживаем наставников на всем пути. Мы на связи, созваниваемся после каждой встречи и стараемся держать фокус на позитиве. Говорим, ведь пришел, на звонки ответил, сидел, разговаривал – на это должен быть фокус. Ведь у такого поведения протестного есть объяснение, которое никак не связано непосредственно с личностью наставника, а связано со страхами ребенка, его внутренней травматизацией. Он просто проверяет на прочность: «А если я так, то ты все равно придешь, будешь со мной?» Это трудно быть наставником. Спустя год складываются у пар дружеские отношения. Но не у всех, – говорит Мария Пячиц.
Школа наставников
За полтора года уже прошло 4 школы наставников. Сначала их участники просто читают книги, смотрят фильмы на эту тему, погружаются в возрастную психологию. Для многих уже этот этап становится финальным.
У нас отсев – около 70 %. После первого этапа приглашаем на консультацию с психологом, мы еще раз проверяем мотивацию, что это не приемное родительство. Это исключено, мы не даем ребенка на проверку. Убеждаемся, что наставник достаточно ресурсный, проверяем из изобилия ли он идет или из-за нехватки чего-то. После чего приглашаем на пятичасовой тренинг. Те, кто прошли его, как правило, становятся наставниками, мы подбираем им пару. Смотрим на интересы, темперамент, потребность ребенка. К примеру, видим, что у девочки Лены трудности общения со сверстниками, она учится в коррекционном классе, она очень нуждается в большой поддержке, большом количестве времени и ей очень нужны обнимашки, и мы ищем ей теплого наставника, который будет готов ей эти обнимашки дать. Очень добрый, расположенный.
Основная задача наставничества и цель наставника – научить ребенка формировать и поддерживать здоровые отношения. У большинства такого опыта нет вообще, говорит Мария. Родители пили, было физическое насилие, агрессия, манипуляции. И когда к тебе приходит взрослый и разговаривает о чувствах, сначала ребенок может не понять, почему его спрашивают о чувствах.
Нужно ставить себе очень маленькие задачи, которые легко прямо сейчас оценить – научить готовить, платить за коммунальные услуги, заказывать такси, говорить «спасибо». У нас был мальчик, который вообще никогда не благодарил, не было этого в его картине мира. Недавно он написал мне лично и поблагодарил за мероприятие. Вот это результат наставничества.
Или была девочка, которая почти не говорила или говорила непонятно. Через полгода общения с наставником девочку было не узнать. Вот такие изменения мы замечаем. Ребенок считывает взрослого. Если взрослый любит, открыт, привязывается, то в 95% случаях ребенок отреагирует точно также, – говорит Мария Пячиц.
За полтора года реализации проекта создано 16 пар. И в январе стартовала новая школа, к ней можно присоединиться. Все подробности можно почитать в официальном паблике Карельского союза защиты детей. Присоединиться могут и жители районов, где есть центры помощи детям.
Наставничество важно, но в планах, говорит Мария Пячиц, – работа и с приемными семьями. Сейчас большой процент возвратов детей. Люди берут ребенка в семью, а потом из-за его плохой учебы или поведения, приводят назад. Это происходит в том числе потому, что родители не получают достаточной поддержки.
Мы хотим начать работать с приемными родителями. Поддержка семьи должна быть постоянной – контакты с психологами, группы поддержки, где можно опытом поделиться, консультации с юристами. Должна быть такая услуга. Это такое направление, к которому нужно идти, – говорит Мария.
